"Я вспоминаю одного журналиста, попросившего у меня цитату. Я не знал, что такое "цитата". Я думал, это какая-то легкая выпивка" © Джо Димаджио
"Я вспоминаю одного журналиста, попросившего у меня цитату. Я не знал, что такое "цитата". Я думал, это какая-то легкая выпивка" © Джо Димаджио
"Я ни за что не закончу с бейсболом. Им придется срезать с меня форму, чтобы вывести из игры" © Рой Кампанелла
"Я ни за что не закончу с бейсболом. Им придется срезать с меня форму, чтобы вывести из игры" © Рой Кампанелла
"Я бы прошел сквозь ад в бензиновом костюме, чтобы играть в бейсбол" © Пит Роуз
"Я бы прошел сквозь ад в бензиновом костюме, чтобы играть в бейсбол" © Пит Роуз
"Бейсбол - словно церковь. Многие исповедуют - единицы понимают" © Лео Дьюрочер
"Бейсбол - словно церковь. Многие исповедуют - единицы понимают" © Лео Дьюрочер
"Существует всего два времени года: зима и бейсбол" © Бил Вик
"Существует всего два времени года: зима и бейсбол" © Бил Вик
"Игра не закончена, пока она не закончена" © Йоги Берра
"Игра не закончена, пока она не закончена" © Йоги Берра
"Бейсбол - это как вождение автомобиля. Считаются только те, кто в сохранности добрался до дома" © Томми Ласорда
"Бейсбол - это как вождение автомобиля. Считаются только те, кто в сохранности добрался до дома" © Томми Ласорда
"Вы учите меня бейсболу, а я учу вас теории относительности. Нет, не стоит. Вы поймете мою теорию быстрее, чем я пойму бейсбол" © Альберт Эйнштейн
"Вы учите меня бейсболу, а я учу вас теории относительности. Нет, не стоит. Вы поймете мою теорию быстрее, чем я пойму бейсбол" © Альберт Эйнштейн
"Последний раз Кабс выигрывали МС в 1908-м. Последний раз они участвовали в ней в 1945-м. Эй! У каждой команды бывают плохие столетия" © Т.Требелхорн
"Последний раз Кабс выигрывали МС в 1908-м. Последний раз они участвовали в ней в 1945-м. Эй! У каждой команды бывают плохие столетия" © Т.Требелхорн
"Ты должен быть мужчиной, чтобы играть в бейсбол всю жизнь, но в тебе также должно быть много от мальчишки" © Рой Кампанелла
"Ты должен быть мужчиной, чтобы играть в бейсбол всю жизнь, но в тебе также должно быть много от мальчишки" © Рой Кампанелла
next arrow
previous arrow

Содержимое по тегу: Хуан Маришаль

Джим Каплан| Sports Illustrated

 

"Лучшая питчерская дуэль всех времён? В самом деле?"

Я слышу подобную реакцию очень часто с момента публикации своей книги "Величайшая питчерская игра в истории".

Противники такого умозаключения обычно вспоминают "идеальную игру" кливлендца Эдди Джосса, обыгравшего 2 октября 1908 года со счётом 1-0 Эда Уолша из Уайт Сокс. Или ничью 1-1 спустя 26 иннингов, отыгранную в 1920-м Джо Ошгером из Бостон Брэйвз и Леоном Кадором из Бруклин Доджерс. Или беспрецедентные 12 иннингов Харви Хэддикса с упущенным в 13-м "пёфект-геймом". Или "перфекто" Сэнди Куфакса в 1965-м, когда проигравший питчер, Боб Хендли из Чикаго Кабс, позволил сопернику лишь один ран и двух игроков на базе.

Безусловно, все эти игры по-своему запоминающиеся: в первой два будущих члена Зала Славы сошлись  лицом к лицу на последней неделе острого турнирного противостояния (Джосс и Уолш); вторая стала самой долгой дуэлью питчеров в истории (Кадор и Ошгер); третья - лучшее "одиночное" выступление стартеров в истории (Хаддикс); четвёртая держит рекорд по наименьшему количеству бейсраннеров за полную игру в 9 иннингов (Куфакс и Хендли).

И всё же противостояние между "храбрецом" Уорреном Спаном и "гигантом" Хуаном Маришалем 2 июля 1963 года стоит особняком. Просто потому, что её вообще не с чем сравнить.

Только представьте: в один прекрасный день пара будущих членов Зала Славы, дни одного из которых были уже позади, а у второго карьера была только в самом начале рассвета, сошлись в битве, не виданной ни до неё, ни после. Спан, к тому моменту уже настоящая икона, дебютировал в лиге ещё во время Второй мировой и летом  63-го находился посреди последнего из 13 сезонов с 20 победами. Маришаль, напротив, представлял собой новое поколение звёзд Латинской Америки, менявших лицо бейсбола, и был на пути к первому из шести сезону с 20 победами.

Эти два достопочтенных человека сражались на протяжении пятнадцати сухих игровых отрезков, пока в итоге судьба встречи не была предопределена в шестнадцатом. До сего момента эта игра остаётся последней, в которой двое питчеров из одного и того же поединка оставляли нули на табло настолько долго. Не считая этих двух питчеров, в составе игравших в тот день команд было ещё пятеро будущих легенд из Зала Славы. Оба стартера совершили более двухсот подач.

Афиша "Спан против Маришаля" сама по себе через статистику прыгает прямиком во вселенную из чистейшей магии.

Любому хватило бы просто посмотреть на то, как бросают эти "бессмертные". Совершенно невозможно  заставить себя пропустить матч между опытом и молодостью, находящихся на пике своих физических возможностей. Спан, 42, к этой игре подошёл с балансом побед-поражений 11-3, только что одержал рекордную для леворуких питчеров 328 победу.  А ещё течение 18.1 иннингов он не допустил ни единого уока. 25-летний Маришаль (12-3, ERA 2.38) заработал ноу-хиттер против Хьюстона 17 днями ранее.

Для такой классической дуэли звёзды сошлись в нужном месте и в нужное время. Перед началом сезона зона страйка была расширена с "от верхушки колена до подмышек" до "от нижней части колена до верхушки плеч". Правило, которое помогло в 1963-м набрать бьющим Национальной лиги на 1019 хитов меньше, чем за год до этого.

И Маришаль и Спан не могли попросить лучшего подарка. Кэндлстик Парк, где сейчас играют только в футбол, был раем для питчеров. Названный по имени парка Кэндлстик Пойнт в Сан-Франциско, который в свою очередь получил имя в честь почти исчезнувших птиц - кроншнепов (прим.: имеющих англоязычное прозвище candlestick bird), а также близлежащих гор и деревьев, напоминающих подсвечник (прим.: с англ. candlestick - подсвечник), боллпарк был местом невероятно прохладным, поскольку обдувался ветрами из акватории бухты Сан-Франциско. Мячи не летят настолько далеко в холодную погоду, как это происходит при высокой влажности, да и бьющие играют куда менее эффективно, когда у них мёрзнут руки.

В тот вечер в составе Джайантс вышли Вилли Мэйс, Вилли МакКови и Орландо Сепеда, за Брэйвз играли Хэнк Аарон и Эдди Мэтьюс. Все были обречены на попадание в Куперстаун. С помощью таких бьющих, как Эд Бэйли и Фелипе Алу, Сан-Франциско будет лидировать в лиге по количеству хоумранов, имея преимущество над следующими за ним бейсболистами Милуоки аж на 58 штук.

И вот так Спан и Маришаль вышли на питчерскую горку. Два абсолютно разных, но при этом потрясающе одинаковых человека. Спан был левшой, белым и американцем, с худощавым лицом и крючковатым носом. Маришаль - правша, весь бронзовый, доминиканец, круглолицый красавчик. Оба подавали, высоко задирая ногу, что значительно усложняло бьющим возможность разглядеть момент отрыва мяча от руки, а также выбранный питчером тип подачи. И, что бейсбольным историкам известно менее всего, на становление личности обоих серьёзно повлияли родственники и армия.

 

Эдвард Спан, отец Уоррена, соорудил питчерскую горку во дворе их дома в Баффало и с особой страстью учил своего мальчишку бросать. "Контроль… контроль… контроль", - говорил Спан-старший. "Если ты собираешься бросать бейсбольный мяч, обязательно целься в определённую точку, а не просто швыряй его".

Что не менее важно, Эдвард учил сына ещё и самообладанию: "Не пытайся заявить о себе слишком громко. Шумный парень всегда опростоволосится, ведь внутри он жутко закомплексован. Будь собой, будь вежлив, уважай чувства других людей, да и просто относись к ним с уважением".

Подписав первый профессиональный контракт в 19 лет,  Спан пролетел словно ветер через низшие лиги, успел выпить чашечку кофе с Брэйвз в 1942-м, а затем записался добровольцем в армию в том же году. В чине старшего сержанта 276-ого инженерного боевого батальона он прибыл во Францию в августе 1944-го и пережил 10 дней на одних сэндвичах с ореховым маслом от дружественных британских солдат. О своих сослуживцах он однажды сказал: "Это была группа чертовски несгибаемых ребят. Среди нас были люди, которых специально для несения долга выпустили из тюрьмы. И с этими вот людьми я отправился за море, они были жёсткими и грубыми и я должен был влиться в этот коллектив".

Спан сражался в битве за Булге и в бою за ремагенский мост, заработал повышение в звании до старшего лейтенанта, "Бронзовую звезду" и "Пурпурное сердце". "Пуля прошила меня здесь", - игрок однажды рассказал Лестеру Джей. Бидерману из Питтсбург Пресс, указывая на шрам на животе, упуская из виду ранение в ногу шрапнелью, - "а ещё одна зацепила мне шею". В результате, по возвращении в Высшую лигу в 1946-м мысль о давлении и нервозности во время бейсбольной игры никогда не возникала в его голове. Как говорил сам Спан: "Здесь в меня никто не стреляет".

 

Маришаль никогда не принимал активного участия в военных действиях, однако армия сыграла в его судьбе ключевую роль. Он вырос в Доминиканской Республике без отца, который умер, когда Хуану было три года, но он всегда с теплотой вспоминал своего старшего брата Гонзало. Хуан мог отправиться на лошади в любое место, где Гонзало играл в бейсбол, а потом они вместе возвращались из поездки на той же лошади, всю дорогу болтая о прошедшей игре. Так как Гонзало по больше части играл шорт-стопа,  Хуан предпочитал ту же позицию, пока не увидел игру, в которой подавал национальный герой Доминиканы Бомбо Рамос. Как Луис Тиант, Рамос разворачивал спину к плите "дома", готовясь к подаче, а затем поражал бьющих слепящим броском сбоку. Он ещё всё время говорил с бьющими, мол, "тебе лучше отбить этот мяч, потому что если ты его не отобьёшь, следующий ты не увидишь вовсе". Маришаль поклялся быть его последователем.

Несмотря на то, что Маришаль был хорошим питчером-любителем, он мог никогда не попасть в профессионалы, не стань он ключевой фигурой в победе Манзанилло над Авиасьоном, клубом доминиканских ВВС, со счётом 2-1 на национальном любительском турнире 1956 года. На следующий же день он получил телеграмму с требованием немедленно явиться в расположение Воздушных Сил. Так вот его задрафтовали в большой бейсбол.

Уже через 24 часа Маришаль прибыл на базу в Сан-Исидро и был с почестями принят генералом Фернандо Санчесом. Когда после встречи Маришаль собрался покинуть комнату, генерал презентовал ему 100 песо, что по тем временам было огромной суммой денег, равной примерно 100 долларам. Его первым заданием стало отбытие на Эстадио Ла Нормаль для пробы сил на молодёжном турнире в Мексике. Хуан по сути жил в раздевалке под трибунами почти неделю, пока его окончательно не приняли в команду, включавшую в себя будущий игроков Высшей лиги Мэнни Моту и Мэтти Алу. Отправившись в своё первое путешествие на самолёте, там, в Мексике, Хуан выиграл одну игру и спас ещё одну против Пуэрто-Рико, выведя свою команду в финал против команды хозяев. Тогда-то ему и его одноклубникам пришлось встретиться с вооружённым до зубов ножами и пистолетами болельщиками, сидевшими прямо на верхушке их дагаута. "Когда мы пошли занимать своё место в буллпене, они показали нам свои пистолеты", - говорил Маришаль. "Мы были настолько напуганы, что просто не смогли сдержать давление соперника". Мексиканцы победили. Доминиканцы ретировались.

Маришаль подписал контракт с Джайантс 16 сентября 1957 года. Спустя три года он уже был в Высшей лиге. Спасибо за это он должен сказать своему тренеру из Спринфилда, фарм-клуба класса А. Энди Гилберт подсказал Маришалю, что тот будет переигрывать больше леворуких бьющих, если будет бросать сверху вниз. "У меня ничего не получалось, пока я не стал задирать ногу высоко".

 

К моменту, когда эти двое вышли на питчерскую горку в своей незабываемой схватке, этот стиль подачи уже помог обоим отыграть лучший сезон в лиге. Через всего пару недель оба окажутся в команде Национальной Лиги на Матче Всех Звёзд.

Хоть Маришаль и бросал всё - он использовал арсенал из пяти различных подач с тремя точками отрыва мяча от руки и двумя скоростями - он всё же считал, что фастбол ему приносит несколько больше пользы. По ходу своей продолжительной карьеры Спан добавил в арсенал подач скрюбол в 1956 году, который он эффективно использовал против бьющих-правшей.

У команды были возможности открыть счёт в начале игры. Игрок Брэйвз Дел Крэндалл добежал до третьей базы из-за ошибки при двух аутах во втором иннинге. Был ли когда-либо опасен человек в "голевой" позиции на двух аутах для Маришаля? Очень редко. Гэйлорд Перри, тогда ещё совсем юный питчер, смотревшй игру из дагаута Джайантс, очень многому научился, наблюдая и разговаривая с Маришалем. Перри не беспокоился: "Я даже однажды  выиграл немного денег, поспорив в раздевалке, что против Хуана с третьей при двух аутах занести ран в "дом" невозможно". Конечно же Маришаль позволил Рою МакМиллану лишь флайбол, лениво улетевший в центрфилд.

В четвёртом иннинге Аарон выбил от Маришаля флайбол влево, а Мэтьюс отхватил страйкаут. Потом Норм Ларкер заработал уок и Мак Джонс занял первую базу, отправив мяч в центрфилд. При двух аутах и с двумя бейсраннерами Дел Крэндалл выбил в центр ныряющую свечку. Мэйс решил сделать подкат на одной ноге вместо нырка головой вперёд, после чего "одним потрясающим движением руки" пригвоздил Ларкера в "доме".

При двух аутах в верху седьмого, Спан, чьи выбитые 35 хоумранов были лучшим показателем для питчеров, почти отправил мяч за забор. Его выстрел отскочил от стены в правом аутфилде и превратился в дабл, но партнёрам развить успех не удалось.

Вскоре и сам Спан чудом ушёл от хоумрана соперника, когда в девятом МакКови казалось бы запустил ракету, перелетевшую через фол-столб с нужной стороны. Во всяком случае, так показалось Джайантс, а так же болельщикам и большей части ложи прессы. Всем, но только не ампайру на первой базе Крису Пелекудасу. Вот так вот девять иннингов завершились с нулевым равенством.

В этот момент Спан позволил сопернику пять хитов без уоков и с одним страйкаутом. Маришаль выдержал шесть хитов с тремя уоками и четырьмя страйкаутами.

 

Ни один из них не показывал признаков усталости. Для 60-х это было нормальным явлением, когда питчеры проводили полную игру и даже заканчивали её в экстраиннингах. Менеджеры практически не следили за числом подач, напротив, их больше интересовали очевидные признаки слабости подающего, как, например, усталость руки или увеличивающееся число хитов. Но после того как в период с 10 по 13 иннинги Спан позволил бьющим всего два сингла (поймав пик-оффом на первой одного из них), а Маришаль всего один, люди на трибунах знали наверняка, что оба этих мужика сейчас сильны как никогда.

Когда Маришаль не бросал, он сидел на скамейке, жевал жвачку "Базука" и изучал своего конкурента. Затем он бежал на горку как можно быстрее, чтобы не остыть. Спан, в свою очередь, уходил с поля, находил партнёра по команде Лу Бурдетта с приготовленной для него сигареткой Кэмел без фильтра. Когда Бурдетта обменяли в Кардиналс, Спану пришлось раскуриваться самому, набираясь сил из никотина, как это делали герои местных детективов. Только после этого он медленно выходил выполнять свою работу.

Менеджер Сан-Франциско Элвин Дарк не переставал спрашивать Маришаля о том, не хочет ли он выйти из игры. "Элвин, ты видишь того человека, который бросает за команду соперника?", - отвечал ему Маришаль. "Ему 42, а мне 25. Ты не можешь посадить меня на лавку до тех пор, пока вон тот человек не перестанет играть".

У Спана, как показалось в низу 14-го, кончились силы, но он сумел выбраться из тяжёлой ситуации с полностью загруженными базами. В 15-м он последовательно набрал три аута, а Маришаль справился со своей задачей в верху 16-го иннинга.

Спан швырял один скрюбол за другим, заставив Харви Куенна отбить флай-аут в начале своей половины игрового отрезка. Ровно двести подач, а Спан продолжал атаковать с неснижающейся интенсивностью. Следующим бьющим был Уилли Мэйс.

На часах уже половина первого утра 3 июля. Несмотря на то, что в этот день Мэйс в пяти выходах на биту ничего не насобирал, кроме намеренного уока, он пообещал уставшему Маришалю, чей счётчик питчей показывал 227, что он, Уилли Мэйс, закончит поединок, уже увидевший россыпь самых великих ошибок и розыгрышей в защите, украденных баз и пик-оффов. Поединок, увидевший всё, кроме рана.

И вот настал тот час, когда один великий бейсболист встретился лицом к лицу с другим в последний раз в этой игре. Ветер стих и превратился в лёгкий бриз. Стадион, купающийся в лучах ярких прожекторов, оставлявших несколько теней вокруг каждого участника того матча, на мгновение замер в каком-то потустороннем спокойствии.

Первый броском Спана был ещё один скрюбол. Спан сразу понял, что дела его плохи. Вместо того чтобы получить вращение и уйти от бьющего, мяч завис перед Мэйсом словно сочное, вкусное яблоко. Мэйс произвёл фирменный свинг битой. Спустя 4 десятка лет в ретроспективе Спортс Иллюстрейтед Рон Фимрайт, который был тем вечером на игре в качестве журналиста-новостника Хроникл, назовёт эту игру лучшей из всех, что он видел, и скажет, что удар "ушёл в сторону лефтфилда по высокой траектории, и мяч, казалось бы зависший в ночном небе на целую вечность, приземлился за забором".

Джайантс - 1, Брэйвз - 0.

Игра, которую смело можно было поделить надвое, продолжалась всего 4 часа и 10 минут. Болельщики аплодировали стоя. Мэйсу, Маришалю, Спану, самим себе. Они тогда не знали, но им посчастливилось увидеть двух из последних трёх пичеров, кому вообще удалось продержаться в игре 15 иннингов. Да ещё и в одном и том же матче.

Верный Спану скрюбол стал последней подачей незабываемой бейсбольной ночи, даже с учётом того, что Спан потом ещё очень долго не мог забыть этот бросок. "Та подача, наверное, беспокоила его больше, чем любая другая в его карьере", - говорит его сын Грег. "Годами он утверждал, что если бы у него была возможность повернуть время вспять, он точно не стал совершать именно эту подачу".

Но та игра навсегда увековечила величие Спана. Таким он был - нестареющим чудом, меняющим судьбы и болельщиков одновременно, сочетающим свои ум и мудрость с великими молодыми питчерами того времени. 2 июля 1963 года Спан и Маришаль предстали перед публикой зеркальными питчерами, двойниками, будущими друзьями и соавторами величайшей дуэли питчеров в истории бейсбола. Как жаль, что больше никогда они так и не встретились друг с другом в схватке, разве что только на бейсбольных небесах.

Войти
x
x
Регистрация
x